ISSN 2412-4036 (print)
ISSN 2713-1823 (online)

Clinical variants of dyspepsia syndrome in patients with connective tissue dysplasia

Nechaeva G.I., Rozhkova M.Yu, Tereshchenko Yu.V., Sbitneva L.V., Silvanovich S.V., Stepanov A.A.

1) Omsk State medical University of the Ministry of Healthcare of Russia; 2) Omsk City hospital №17
Dyspeptic syndrome is a frequent manifestation of gastrointestinal pathology. In connective tissue dysplasia (DST), it is accompanied by relapses, chronicity, difficulty in selecting adequate therapy.
Objective: to determine the clinical variants of the course of dyspeptic syndrome their relationship dysplastic changes in the gastroduodenal zone.
Results. The study found that DST is most common postprandial distress syndrome, which is associated with severe dysplastic stigmatization, gastroduodenal organs (gastroptosis, insufficiency of stomach sphincters, various types of biliary dysfunction).

Keywords

connective tissue dysplasia
dyspepsia syndrome

Диспепсический синдром является наиболее частым проявлением гастроинтестинальной патологии в популяции, при этом он еще более распространен среди пациентов с дисплазией соединительной ткани (ДСТ) [1]. Течение синдрома диспепсии на фоне ДСТ сопровождается неспецифичными симптомами, частыми рецидивами, хронизацией патологического процесса, что затрудняет постановку диагноза и подбор адекватной терапии. Использование стандартной терапии диспепсического синдрома у пациентов с ДСТ зачастую не приносит положительного результата [2, 3]. В литературе хорошо освещены вопросы изменения органов гастродуоденальной области при ДСТ. Однако мы не встретили работ, посвященных изучению диспепсического синдрома у больных ДСТ с гастродуоденальными проявлениями.

Целью нашего исследование стало определение клинических вариантов течения диспепсического синдрома и их связь с диспластическими изменениями органов гастродуоденальной зоны.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

В рандомизированном контролируемом одномоментном сравнительном исследовании приняло участие 78 пациентов с синдромом диспепсии в возрасте от 18 до 29 лет.

Из исследования исключались больные с обменными нарушениями (сахарным диабетом, заболеваниями щитовидной железы), психическими и депрессивными расстройствами, употребляющие алкоголь, наркотические средства, курящие, беременные и кормящие женщины, а также пациенты, которые по любой причине самостоятельно не могут принимать решение об участии в исследовании или не могут соблюдать требования протокола.

Всем участникам исследования было проведено общеклиническое обследование и выполнены специальные методы диагностики ДСТ [4]. Диагностика диспепсического синдрома осуществлялась с помощью опросника GSRS для пациентов с патологией органов пищеварения [5]. Диагноз постпрандиального диспепсического синдрома (ППДС) выставлялся на основании преобладания жалоб на дискомфорт в верхних отделах живота после еды. Диагноз синдрома эпигастральной боли (СЭБ) устанавливался при жалобах на абдоминальную боль без связи с приемом пищи. При предъявлении жалоб на боль и дискомфорт в верхних отделах живота диагностировалась недифференцированная диспепсия (НД) [6].

Всем пациентам проведены эзофагогастродуоденоскопия (ЭГДС), рентгеноконтрастное исследование пищевода, желудка, двенадцатиперстной кишки (ДПК), ультразвуковое исследование (УЗИ) органов брюшной полости и забрюшинного пространства.

Репрезентативность выборки была рассчитана по формуле Лера, статистические методы исследования проведены с помощью программы «Статистика 8». Поскольку распределение показателей в группах было отличным от нормального, количественные данные представлены в виде медианы (Р50) с указанием межквартильного размаха (Р25–Р75). При сравнении количественных данных двух независимых групп использовался критерий Манна–Уитни (Mann–Withney U-test). Для сравнения долей в двух независимых группах использовался анализ таблиц сопряженности с расчетом разницы процентов [7].

РЕЗУЛЬТАТЫ

Все пациенты были поделены на 2 группы:

  • группа пациентов с ДСТ (n=42; 32 мужчины и 10 женщин);
  • группа пациентов без клинических проявлений ДСТ (n=36; 28 мужчин и 8 женщин). Пациенты двух групп, участвующие в исследовании, были сопоставимы по возрасту (26 [19; 27] vs 28 [17; 28]; р=0,43), индексу массы тела (17,3 [16,9; 18,6] vs 17,6 [17,1; 18,4]).

На основании клинико-анамнестического обследования в каждой группе обследованных были выделены несколько вариантов диспепсического синдрома. Как видно из рисунка 1, у пациентов с ДСТ наиболее часто встречался ППДС. НД одинаково часто диагностировалась в обеих группах больных. СЭБ был характерен для пациентов без признаков соединительнотканной недостаточности.

Среди больных с диспепсическим синдромом при наличии ДСТ была проведена балльная оценка соединительнотканной недостаточности. Как следует из рисунка 2, наибольшее количество баллов системной вовлеченности в диспластикозависимый процесс выявлялось у пациентов с ППДС.

Распределение поражения систем и органов у пациентов с диспепсическим синдромом при ДСТ представлено на рисунке 3. Практически у половины обследованных с ППДС выявлено внутригрупповое преобладание пациентов с вовлеченностью 4 систем. Наиболее распространенными формами фенотипических проявлений ДСТ при диспепсическом синдроме были поражения костно-мышечной системы – 42 (100%) пациента. Поражения нервной системы встречались у 36 исследуемых (85%), сердечно-сосудистой системы – у 25 (60%), изменения кожи – у 18 (43%), органа зрения – у 8 (19%), дыхательной системы – у 6 (14 %) больных.

При проведении инструментального обследования у пациентов с диспепсическим синдромом определялись моторно-тонические нарушения органов верхних отделов ЖКТ (рис. 4). Функциональные нарушения проксимального участка пищеварительной трубки встречались у большинства обследованных с диспепсическим синдромом, однако наиболее часто на фоне ДСТ [8]. И только опущение желудка являлось визитной карточкой диспластического процесса, что подтверждает высокую специфичность этого признака для диагностики соединительнотканной дисплазии [9]. Гастроптоз диагностировался значимо чаще при ППДС, чем при СЭБ (р=0,009) и НД (р=0,0001).

Остальные проявления дисмоторики ЖКТ присутствовали у пациентов обеих групп. При диспепсии в варианте СЭБ у больных ДСТ наиболее часто регистрировалась недостаточность тонуса кардиального сфинктера (р=0,015). У больных ППДС на фоне ДСТ чаще выявлялись гастроэзофагеальные (р=0,029), дуоденогастральные (р=0,013) рефлюксы, что сопровождалось более выраженным чувством тяжести и дискомфорта в верхней части живота, горечью во рту. Дискинезии билиарной системы достоверно чаще встречались у больных диспепсическим синдромом при ДСТ и присутствовали в виде дисфункции сфинктера Одди (р=0,02) [10]. Билиарная дисфункция при ППДС и ДСТ была разнообразной и включала дисфункцию сфинктера Одди по билиарному типу (n=16), атонию и гипотонию желчного пузыря (n=9) [2]. В этой группе были распространены аномалии развития желчного пузыря и желчевыводящих протоков в виде перетяжек (n=17) и перегородок (n=9), а также определялось наличие билиарного сладжа (n=12). У лиц с НД между обследованными группами различия выявлялись лишь в отношении дуоденогастральных рефлюксов с преобладанием последних у пациентов с ДСТ (р=0,02).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование показало, что наиболее часто встречающимся клиническим вариантом диспепсического синдрома у пациентов с ДСТ является ППДС. Данный вариант диспепсического синдрома сопровождается большей выраженностью ДСТ, системной вовлеченностью 4 и более систем, с обязательным вовлечением в диспластический процесс органов гастродуоденальной зоны. Среди гастроинтестинальных проявлений ДСТ для пациентов с ППДС были наиболее характерны гастроптоз, сочетание недостаточности сфинктеров желудка с развитием эзофагогастродуоденальных рефлюксов, разнообразные виды дисфункции билиарной системы.

При подборе терапии диспепсического синдрома пациентам с ДСТ необходимо учитывать анатомо-физиологические изменения органов гастродуоденальной зоны.

References

  1. Лялюкова Е.А., Дроздов В.Н., Карева Е.Н. и соавт. Диспепсия неуточненная: дифференциальный диагноз, тактика ведения пациента на амбулаторном этапе. Лечащий врач. 2018; 8: 15–19.
  2. Джулай Т.Е. Диспластикозависимые патологические состояния как структурные предикторы заболеваний верхних отделов желудочно-кишечного тракта (обзор литературы). Верхневолжский медицинский журнал. 2015; 14(2): 40–44.
  3. Харитонова Л.А., Атаянц О.К., Шашель В.А. и соавт. Морфофункцональные особенности пищеварительного тракта у детей и подростков с врожденными пороками и малыми аномалиями развития сердца. Экспериментальная и клиническая гастроэнтерология. 2017; 6: 31–33.
  4. Мартынов А.И., Нечаева Г.И., Акатова Е.В. и др. Национальные рекомендации Российского научного медицинского общества терапевтов по диагностике, лечению и реабилитации пациентов с дисплазиями соединительной ткани. Медицинский вестник Северного Кавказа. 2018; 13(1): 2–141.
  5. Tack J., Carbone F. Functional dyspepsia and gastroparesis. Current Opinion in Gastroenterology. 2017; 6: 446–54.
  6. Маев И.В., Кучерявый Ю.А., Андреев Д.Н. Функциональная диспепсия: эпидемиология, классификация, этиопатогенез, диагностика и лечение. М., 2015.
  7. Шорохова И.С., Кисляк Н.В., Мариев О.С. Статистические методы анализа: учебное пособие. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2015.
  8. Drossman D.A., Hasler W.L., Rome I.V. Functional GI disorders: disorders of gut-brain interaction. Gastroenterology. 2016; 150 (6): 1257–61.
  9. Fikree A., Chelimsky G., Collins H. et al. Gastrointestinal Involvement in the Ehlers–Danlos Syndromes. Am. J. Med. Genet. 2017; 175: 181–87.
  10. Губергриц Н.Б., Лукашевич Г.М., Фоменко П.Г. и соавт. Желчный рефлюкс: современные теория и практика. М.; 2014.

About the Authors

Galina I. Nechaeva, MD, professor, Head of the Department of internal diseases and family medicine and postgraduate education of Omsk state medical University of Ministry of Healthcare of Russia. Address: 644033, Omsk, 127/1 Krasniy put Str. Tel.: 8 (913) 978-83-83. E-mail: profnechaeva@yandex.ru
Mariya Y. Rozhkova, assistant of Department of internal medicine and ambulatory therapy of Omsk state medical University of Ministry of Healthcare of Russia. Address: 644112, Omsk, 7/1 Pereleta Str. Теl.: + 7 (908) 806-63-09.
E mail: marroj@mail.ru
Julia V. Tereshchenko, PhD, associate professor of the Department of internal diseases and family medicine of Omsk State medical University of Ministry of Healthcare of Russia. Address: Omsk, 644033, 127/1 Krasniy put Str.
Теl.: + 7 (913) 978-83-83. E mail: marroj@mail.ru
Larisa V. Sbitneva, the Head of gastroenterology Department of Omsk City hospital N 17. Address: 644046, Omsk,
99 Kosmichesky Avenue. Теl.: + 7 (3812) 99-01-23
Sergey V. Silvanovich, physician of endoscopy Department of Omsk City hospital N 17. Address: 644046, Omsk,
99 Kosmichesky Avenue. Теl.: + 7 (3812) 99-01-23
Alexander A. Stepanov, Deputy chief of surgery physician of Omsk City hospital N 17. Address: 644046, Omsk,
99 Kosmichesky Avenue. Теl.: + 7 (3812) 99-01-23

Similar Articles

By continuing to use our site, you consent to the processing of cookies that ensure the proper functioning of the site.